Оно не совсем про Спартак. Но немного, все-таки, и про Спартак тоже.

Для спартаковского болельщика идеального комментатора не существует. В принципе. У этого есть чисто физиологические причины. Идеальный комментатор матчей Спартака будет 90 минут захлебываться слюной от восторга, на 91-й подавится, ему придется вызывать скорую, аппаратуру закоротит от тех слюней, что он уже на нее налил — в общем, не то.

А право на критику красно-белых — оно у болельщиков Спартака эксклюзивное. Кривоногие пидарасы, зажравшиеся ушлепки, копеечные отстои. Это все болельщики Спартака о своих игроках. Но не дай бог кто со стороны посмеет косо взглянуть на Ещенко, которого под вылитыми на него за сезон помоями уже в выгребной яме не видать. С головой накрыло. Чужак? Да еще комментатор? Сейчас мы тебе, гад, объясним, что к чему.

Особой любовью пользуется у болельщиков Спартака Георгий Черданцев, в миру Юра. Человек уникального таланта — далеко не каждый способен расположить против себя болельщиков всех команд разом. Геннадий Сергеевич Орлов на это потратил 30 лет и не одну сотню «ден вар вартов» и «куйтов». Черданцев справился лет за пять-семь.

Даже удивительно. Комментатор уровня федерального, как он сам себя скромно величает — и ненавидят его как раз всем этим федеральным уровнем. Спартаковцы особенно сильно и на то есть причина — Черданцев когда-то был «свой». Вел дни рождения знаменитого спартаковского сайта, сам закончил школу Спартака-2, боготворил Олега Романцева… Поэтому его внезапный разворот в сторону конъюнктурной журналистики именно болельщики Спартака восприняли особенно болезненно. Свой же. А тут вдруг прогнулся под газпромовского работодателя.

И понеслось. «Жора-Ипотека» — пожалуй, самое безобидное прозвище из всех, что навешали на Юру болельщики. Он, впрочем, сам виноват. Ляпнул где-то, мол, а что вы хотели, чтобы я работу потерял? У меня ипотека, между прочим! По уровню эпик фейла то заявление лежит где-то рядом с заявлением все того же Орлова о «грязной подтасовке звука» во время интервью с Андроновым и Дементьевым. Надо же хоть чуть-чуть предсказывать, как аукнутся эти слова.

Но мне бы хотелось, все-таки, выступить в защиту Черданцева. Она ему не то, чтобы нужна. У него все хорошо. Просто объяснить природу. Она не в «продажности» и не в «газпромовских хозяевах». Она в амбициях. Хуже того — не реализованных амбициях.

«Комментатор федерального уровня» взялся не из воздуха, Черданцев действительно — и не без оснований, — считает себя таковым. После памятного матча с голландцами на Евро-08 так оно и было. «Пушка страшная», «я сейчас закончу все» — цитаты разлетелись по всей России. До общероссийской популярности и открытых настежь в любой кабинет дверей оставался всего шаг.

Но шаг этот так и не случился. Юра по прежнему «всего лишь» комментатор федерального уровня. И это при том, что перед глазами у него есть Василий Уткин. У которого своя радиопрограмма, он снимается в кино, он играет в театре, он был ведущим нескольких шоу (не спортивных) на федеральных каналах, он креативный продюсер бара (знать бы, что значит эта должность), он ведет корпоративы, у него свой водитель и он вообще нарасхват. Сейчас похуже стало, но тем не менее.

И Черданцеву хочется так же — быть нарасхват. Кому бы не хотелось? Но его «расхват» заканчивается ведением различных спортивных массовых мероприятий. И все. В кино не зовут, в театр тоже, программы на Первом вести не предлагают. Был вариант, когда запускали второй мультиплекс, НТВ Плюс получил частоту и возглавить ее должен был Черданцев, но с появлением Матч-ТВ все заглохло. Юра застрял в своем комментаторском образе, том самом образе 2008-го года. И застрял навсегда. Свое шоу на Матч-ТВ, спортивном федеральном канале — это пик карьеры, ее высшая точка. Дальше будут только другие шоу. Но канал, амплуа, комментарии, интервью — все это останется прежним.

И Юра, будучи умным человеком, сам прекрасно осознает, сам чувствует затылком, что тут вот потолок, выше которого уже не подняться. А спускаться, начинать сначала — не хочется, кто бы хотел? Остается держаться за то, что есть. Быть в конъюнктуре того канала и тех его хозяев, которые есть. Потому что другого Матч-ТВ в России нет, уйти некуда. Где Андронов? Где Стогниенко? Где-то сидят, что-то делают, но с уходом с Матча их карьера пошла совсем не вверх. Юра видит это, знает это, он понимает, что если уйдет он — произойдет ровно то же самое. Потому что он не Уткин и без футбола, без федерального футбола, его карьера будет окончена.

Сюда накладываются стереотипы, которые сам Черданцев в себя заложил в отношении Спартака «после Романцева» и от которых отступить он уже не в состоянии. Приклеились. Вот и получается комментарий к матчу Суперкубка, когда Арустамян пытался еще как-то давать эмоцию, а в голосе Черданцева слышалось, что он комментирует чьи-то похороны. А за комментарием — взрывы и зарево на многочисленных спартаковских сайтах.

Но он это делает не потому, что хочет кому-то насолить или кого-то обидеть. Он давно не ассоциирует себя со Спартаком, а потому критикует его спокойно и без особых тревог. Просто это то единственное, что он умеет делать. Его карьера. Его заработок. Его дальнейшая жизнь.

Огромное количество раз в жизни мы делаем выбор. В 2004-м году я, начинающий молодой корреспондент НТВ Плюс, выбрал другую карьеру и ушел работать в журнал о кино. Хотя мечтал быть футбольным комментатором. Сделать это мне посоветовал Георгий Черданцев. Со словами «здесь тебе никогда не предложат тех денег, которые дают там». Разница между нами была в том, что мне было 22 года и я еще мог выбирать. А он уже тогда, в 2004-м — не мог. За эти тринадцать лет я перебрал множество вариантов, от редактора до пиарщика, пока не остановился на нынешней профессии. А Юра за эти тринадцать лет остался все там же.

Комментатор на канале, который принадлежит Газпром-медиа. Изменилось только название канала. Это то, что он делает. То единственное, что он может делать.

И Спартак тут совсем не при чем.